Что таит в себе пустыня?

Саада Ширазсвий. В песках на автомобилях.   Опыт автопробега Москва — Каракумы — Москва показал возможность использования советских автомобилей обычного типа для передвижения по пескам. Многие экспедиции в Туркмении решили использовать автомобили в своей работе. Полной уверенности в благоприятном исходе такого предприятия не было, так как опыт был невелик, да и касался он больше окраинных частей Каракумов. Первое меридиональное пересечение пустыни, предпринятое академиком А. Б. Ферсманом в 1929 году на специальных автомобилях «Рено-Сахара», доказало возможность таких путешествий. Только на одной машине тогда сломалось рулевое управление…

Через день мы двинулись дальше. Машина зигзагами поднималась на плато. Верблюды проходили цепочкой короткими шагами по склону обрыва. Мы не знали, есть ли впереди вода. На всякий случай имеющийся запас надо было распределить так, чтобы его хватило до Хивы, куда мы предполагали прибыть на седьмой день. Однако действительность опрокинула все наши расчеты.

Первые 70 километров по твердым кырам с небольшими песчаными участками машина и отдохнувшие верблюды прошли очень хорошо. Остались позади колодцы Крашли и Шиих, оба мертвые и пустые. На третий день пути радиатор грузовика дал течь. Мотор перегревался, пар из радиатора шел непрерывно. За день на машину было израсходовано восемь ведер драгоценной воды. Попытки заделать течь на ходу не увенчались успехом. Запасы воды заметно уменьшились. В этот день прошли 18 километров. Ночью забили ватой пробоину радиатора и рано утром двинулись вперед, предполагая, если дорога позволит, без остановки ехать до самого Хорезма и, запасшись водой и продуктами, выйти навстречу каравану, которому еще трое суток нужно было идти до оазиса.

Неожиданно на голых барханных песках машина встала. Сломался промежуточный валик. Раздумывать долго не приходилось. И эту машину покинули в пустыне, в 70 километрах к югу от Хивы. Разбили лагерь. На остававшихся в лагере пятерых человек мы могли выделить только три ведра воды. Хорошо еще, что холод резко сократил потребность в ней. Надо было торопиться. От наших темпов зависело многое.

Ведь уже семь человек и две машины ждали нас среди безбрежного пустого океана песков.

Истощенные верблюды, давно не пившие, не могли взять много груза, люди шли пешком. В эту длинную ночь, морозную и звездную, караван и сотрудники прошли по пескам 50 километров.

Уже около месяца наш отряд не встречал живой души. Наконец — ура! — мы увидели Хиву. Еще час размеренного хода верблюдов, и караван подходит к воротам древнего города. Окруженная со всех сторон зубчатыми стенами Хива производит впечатление средневекового города.

— Палван гельды! Палван гельды! — услышали мы возгласы у самых ворот города. Этим приветствием, означающим по-узбекеки «богатыри пришли», встретил нас старик вратарь. Проводник каравана почтительно приблизился к нему, поздоровался и попросил громче приветствовать усталых путников — инженеров и рабочих, целый месяц проведших в угрюмых и холодных песках.

Мы пришли в Хиву по древним караванным путям, воскрешая забытые тропы и откапывая заброшенные и пустые колодцы. В течение месяца только лисицы, зайцы да антилопы джейраны видели, как наш отряд преодолевал пески. Это было царство животных, и все говорило о том, что нога человека давно не ступала здесь. Понятны были оживление и радость уставших в долгой дороге путников, когда караван входил в Хиву, еще издалека миражем вспыхнувшую на горизонте.

Узкими, извилистыми уличками, живописными хижинами, высокими дворцами, громкими и шумными базарами встретила нас древняя столица хивинского хана, некогда безграничного повелителя 600-тысячного населения.

У крытого базара мы остановились в караван-сарае, привлекая любопытные взгляды хивинских узбеков. Рев верблюдов, суетня. Караван разгружен. Наши спутники-туркмены, усевшись в круг, пьют зеленый чай.

Экспедиция закончила одну из самых трудных частей своего маршрута. Позади — дорожные впечатления, трудности, ноябрьские ветры и сильные сухие морозы.